Священномученик Григорий (Раевский)

Священномученик Григорий родился 28 сентября 1888 года в селе Завидово в семье диакона Григория Раевского. После окончания Московской духовной семинарии Григо­рий Григорьевич женился на Лидии Васильевне Беля­евой, дочери священника села Завидово. В 1912 году Григорий Раевский был рукоположен и назначен свя­щенником Успенского храма.

Все силы молодой священник отдавал храму и прихожанам. И его супруга стала ему помощницей в заботах о храме. Между ними во всем было согласие и мир. Их супружескую жизнь несколько омрачало лишь отсутствие детей. Через несколько лет в Завидово почти одновре­менно умерли муж и жена, оставив троих сирот, и отец Григорий с Лидией Васильевной взяли к себе одну из дево­чек, Анну, которой тогда было восемь лет, и воспиты­вали ее как родную дочь. В 1922 году у них родилась дочь Нина, но родители не чувствовали никакой разницы между приемной и родной дочерью. Сами девочки относи­лись друг к другу, как родные сестры.

В первый раз отца Григория арестовали в 1927 году. Он был заключен в Бутырскую тюрьму по обвинению в распространении ложных слухов. Однако на следствии выяснилась полная невиновность свя­щенника, и через два месяца власти бы­ли вынуждены его освободить.

В конце 1929 года, одновременно с на­чалом коллективизации, началось гоне­ние на Православную Церковь. Чтобы по­мочь объединению крестьянских хо­зяйств в колхозы, в Завидово из города приехали молодые коммунисты. В субботу 8 февраля 1930 года на об­щем сходе крестьян председатель Зави­довского сельсовета объявил, что на вос­кресенье 9 февраля назначается демонст­рация, которая должна показать превос­ходство коллективного хозяйства над единоличным. Для того, чтобы участни­ки демонстрации смогли проехать по со­седним деревням и показать, что почти все завидовские крестьяне вступили в колхоз, были собраны подводы и украшен­ные красными лентами лошади. К назна­ченному времени — 11 часам дня — около избы-читальни собралась незначительная группа крестьян. Организаторы демонстрации решили подождать еще два часа. Но и через два часа ситуация не изменилась. Тогда кто-то из присут­ствующих сказал, что народа нет потому, что все нахо­дятся в храме, где совершается торжественная служба.

Услышав об этом, секретарь комсомольской ячейки послал в храм  комсомольцев. Войдя в церковь, они увидели, что идет служба, на которой присутст­вует множество молящихся. Организаторы демонстра­ции решили, что она не удалась из-за богослужения.

В храме в тот день собралось около 600 человек, сре­ди которых было более 300 причастников. Молебен слу­жил протоиерей Григорий Раевский, литургию — священник Николай Дмитров. Пока отец Григорий служил мо­лебен, отец Николай исповедовал причастников. Когда отец Николай начал служить литургию, исповедовать стал отец Григорий. Из-за большого количества прича­стников служба затянулась до трех часов дня.

ОГПУ воспользовалось этим случаем и уже на следу­ющий день начало расследование с целью ареста завидовских священников. Сотрудники ОГПУ выяснили, что наибольшим авторитетом и любовью  прихожан, жителей Завидово и окрестных деревень,  пользуется отец Григорий. Началось расследование его церковной деятельности. В ОГПУ были вызваны комсо­мольцы — члены бригады по коллективизации, председа­тель Завидовского сельсовета и местный работник по­литпросвета (избач). Вот выдержка из их показаний:

«Демонстрация была сорвана благодаря поповской и кулацкой агитации. По имеющимся сведениям, священник Григорий Раевский в церкви произнес проповедь. Привел пример: «Братья, когда тонет корабль, команда спасает­ся, но капитан должен погибнуть». Из слов Раевского видно, что он до тех пор будет бороться с советской вла­стью, пока не погибнет. А поэтому считаю дальнейшее пребывание попов в Завидово безусловно опасным для строительства коллективизации».

В самый день ареста отца Григория, 14 августа 1930 года, ОГПУ вызвало на допрос председателя сельсовета, который высказал мнение о настоятельной необходимо­сти ареста священника: «В декабре 1929 года Раевский приходил ко мне в сельсовет за разрешением на хожде­ние по домам для совершения рождественского служения. Тогда я, как председатель, ему не разрешил,  он ска­зал, что “ваша задача задушить религию”. К Раевскому ча­сто приезжают неизвестно откуда священники и под видом службы проводят какие-то совещания. Я полагаю, что Раевский является первым контрреволюционером, который организовывает массу при помощи церкви».

Местный избач показал: «Священник села Завидова Раевский действительно является организатором масс на срыв всех мероприятий партии и советской власти».

Из числа верующих в ОГПУ был вызван староста хра­ма, который, отвечая на вопросы следствия, не предпо­лагал, что они задаются с единственной целью — аре­стовать священника, — и не стал читать протокол до­проса, в котором следователь записал его показания: «Я церковным старостой нашей Завидовской церкви был примерно лет двенадцать. Своих священников, Раевского и Дмитрова, хорошо знаю. Больше всего говорит пропо­веди благочинный Григорий Григорьевич Раевский. Он го­ворит проповеди в престольные праздники, на Троицу, Ильин день. Успенье,  Михайлов день. В эти дни в церкви бывает очень много народу. Любимые его проповеди о блудном сыне, о страданиях Иисуса Христа. Заканчивал призывом к верующим, чтобы они своих детей воспиты­вали в духе Божьем, остерегались антихриста и дьяволь­ского учения, не верили ему и не поддавались обману, ибо рассуждения о том, что Бога нет, исходят от злого че­ловека… Проповедь Григория Раевского настолько дейст­вовала, что многие, выходя из церкви, плакали».

14 августа сотрудники ОГПУ пришли к отцу Григо­рию с обыском и арестовали его. До этого в доме у священника уже несколько раз проводились обыски, закон­чившиеся конфискацией и без того скудного имущества.

Первое время после ареста отца Григория держали в Завидово, а потом под конвоем отправили в Тверскую тюрьму. В Тверь для допроса вызвали и старосту Зави­довской церкви. Однако следователям ОГПУ не удалось получить сведений, уличающих отца Григория в антисо­ветской деятельности.

5 января 1931 года тройка ОГПУ приговорила Григория Раевского к пяти годам заключения в исправительно-трудо­вом лагере. Отец Григорий отбыл срок на строительстве Беломоро-Балтийского канала. Его освободили в 1934 году.

Вернувшись в Завидово, священник стал по-прежнему служить в храме. Из-за финансовых трудностей отец Григорий продал дом колхозу, поселился вместе с семьей в доме отца Николая Дмитрова, а позже жил на кварти­ре у одной доброй женщины. 12 мая 1935 года от скоро­течной чахотки умерла жена отца Григория. Дочь Нина осталась на попечении отца и крестного Николая Дмит­рова. Четыре класса она окончила в Завидовской школе. В пятый класс Нину не приняли из-за того, что она была дочерью священника. Ей пришлось учиться далеко от до­ма. Нина была отличницей, успешно окончила школу и ин­ститут и впоследствии занимала высокую должность.

Летом 1936 года благочинному Завидовского района было предложено собрать местное духовенство для об­суждения проекта сталинской Конституции. На собра­ние явились только двое священников. Одним из них был отец Григорий Раевский. Узнав, чему посвящено собра­ние, он отказался от обсуждения и заявил, что посколь­ку он, как священник, лишен гражданских прав, то не может обсуждать проект Конституции. На этом рабо­та собрания закончилась. Возможно, о нем никто бы и не вспомнил, если бы через год не началась новая волна гонения на церковь.

Отец Григорий был арестован 30 июля 1937 года. На­чальник Завидовского отделения НКВД Глебов и следова­тель Шевелов допросили многих жителей села, но те зая­вляли, что знают отца Григория как человека лояльного к советской власти.  28 сентября отцу Григорию исполнилось 49 лет. День рождения он встретил в Тверской тюрьме. На другой день тройка НКВД приговорила священника к расстрелу. Про­тоиерея Григория Раевского расстреляли сразу после объя­вления приговора, 29 сентября 1937 года. Священномученик был погребен в братской могиле на одном из кладбищ Твери. Точное место погребения остается неизвестным.

Память об отце Григории, его служении, попечении о душах верующих, милосердии и мученической кончине  до сих пор жива среди завидовских прихожан.